«Нам привезли дверь с помойки — восстановили»: как житель Черняховска стал реставратором

«Можно весь фасад сделать хорошо и красиво, но если там будет стоять железная уродская дверь — глухая стальная, то никакой красивый фасад не даст эффекта», — заявил месяц назад глава регионального Фонда капремонта Олег Туркин. Сказать — легко, а вот восстановить практически утраченное — непростая задача. Тем не менее с ней неплохо справляется житель Черняховска Олег Суратов, открывший дверную мастерскую в замке Инстербург. «Новый Калининград» узнал у мастера, откуда взялся его интерес к старине, так ли хороши были немецкие столяры-плотники и нужны ли ему подмастерья.

Замок и локальный патриотизм

— Вы реставрацией дверей недавно занимаетесь?

— Около года. До этого занимался отделкой помещений. Но это серьёзная была отделка. Иногда даже роспись стен выполняли. Сейчас — только двери. Я сделал себе самозанятого (зарегистрировался как самозанятый — прим. «Нового Калининграда») и сейчас работаю с Фондом капремонта.

— То есть фонд обеспечивает вас субподрядами на полную занятость?

— В принципе, да. Работа пошла. По моим подсчётам, в Черняховске предстоит сделать порядка 60-70 дверей. Но есть и небольшие частные заказы.

— На такой объем сколько примерно времени уйдет?

— Мы до недавнего времени работали вдвоём с напарником, его Александр зовут, но его супруга не захотела из Калининграда в Черняховск переезжать. Он где-то месяц назад вернулся в Калининград. Там тоже в мастерской работает. Вообще, на реставрацию одной большой двери у меня уходит месяца два с половиной или три. На обычную дверь — месяца полтора-два. Вдвоём дело быстрее идёт, конечно.

— Откуда у вас именно к дереву интерес?

— Я им ещё в 90-е занимался. У нас тогда была небольшая мастерская. Делали мебель. В том числе дубовую. Правда, потом сюда пришла так называемая итальянская мебель, навороченная такая. Но это был прессованный картон, грубо говоря. Когда к нам приходили и спрашивали цену, но начинали говорить: «Ооо! Мы уж лучше итальянскую купим». А ведь та мебель была не лучше обычной фабричной. Тем не менее мы успели много и хорошо поработать. Бизнес-клуб в Калининграде отделали. В зале переговоров полную отделку деревом: буфет, стол длиной в пять метров, тронные стулья, даже корпус часов. Платили нам хорошо. Даже в Литве были заказчики. Также на ширпотреб работали, делали кухни. Тогда был дефицит, поэтому и клиент шёл.

— А как вы получили это помещение?

— Это далёкая история. Она тянется ещё с конца 90-х годов. Мы встретились с Алексеем Оглезневым и его женой Татьяной, когда тут была полная разруха. Они в замке главные. Алексей, кстати, сейчас ещё и директор музея Канта в Веселовке. Раньше в замке находился ДРСУ (Дорожное ремонтно-строительное управление — прим. «Нового Калининграда»), после которого остался один ужас. Мы поговорили и решили сделать одно помещение. Решили и сделали. Потом за коридор взялись. В 1998 году я камин сложил, который до сих пор исправно работает и всем нравится. Правда, потом у меня началось кочевье. Я уехал в Москву. Честно говоря, торговать на рынке. В Москве у меня старший брат жил. Но через пять лет я вернулся. А где-то два с половиной года назад ко мне знакомые обратились: «Олег, там в замке крыша на конюшне заваливается, Алексей с Татьяной ищут, кто может им помочь». Конечно, мне стало жаль, что там всё валится. Тут ещё Евгений работал, и мы с ним вдвоём всё починили. А дальше пошло-поехало. Сделали туалеты, они тут были совдеповские, полностью поменяли канализацию, двери везде поставили. Потихоньку тут все пришло в движение. Деньги тут кое-какие были, поэтому мне даже платили что-то.

— Вы, получается, родились в Черняховске? Это локальный патриотизм в вас так работает?

— Да. Поэтому на меня и знакомые мои смотрят как на больного. В общем, так мне и помещение это дали и сказали: «Занимайся на здоровье». Без аренды, просто пользуюсь. Станки тут появились — всё выиграно по гранту. Это Алексея заслуга, но идея организации мастерской была моя. От этого выиграли все. Ко мне сюда туристы заходят, они тоже кайфуют.

Отпечатки времени

— Из чего немцы чаще всего делали свои двери?

— Материал в основном сосна. Конечно, встречаются и дубовые двери, но их могли себе позволить только богатые люди. В большинстве домов двери сосновые.

— Это дерево не «гуляет» от влажности?

— Старые двери вообще не «гуляют». Те двери, которые мы для замка делаем, мы года два ничем не покрываем. Они стоят, дышат.

— А на фонд капремонта вы как вышли?

— Моя жена увидела объявление, что набирают народ на учёбу по реставрации дверей. Я написал письмо на почту, и мне дали добро. Попал я во второй поток, конкурса никакого не было.

— Но вы ещё не понимали, насколько серьёзные намерения у фонда?

— Да, я пошёл только из-за того, что мне стало интересно. Что-то вроде хобби это было. Нам дали дверь с помойки, и три месяца мы её восстанавливали.

— Что за дверь?

— Её из Железнодорожного привезли. Туда, откуда её сняли, поставили копию. А наша дверь теперь на другом доме стоит, мы всё сделали довольно-таки неплохо. Владимир, который нам преподавал, потоком был очень доволен. На занятиях мне говорили: «Ты же всё умеешь, зачем ты сюда пришёл?». Но я от занятий много получил. То, чего я не знал даже. Например, не знал, какие покрытия нужно использовать для старых дверей, какие грунты выбирать. Немцы раньше горячей олифой пропитывали. Конечно, это неплохо очень, но сейчас есть современные грунты неплохие. По разборке дверей подсказали. Там, оказывается, есть шип такой и два клина. Их предварительно нужно спиртом или водкой пропитать, потом оставить на полдня. Немцы, как правило, использовали рыбный клей. Он крепкий, но водки боится. Далее вкручиваешь в клин шуруп и просто выдергиваешь его, после этого дверь легко разбирается. Вот этой премудрости я тоже не знал.

— Из вашего потока кто-то ещё открыл мастерскую?

— Точно не могу сказать. Или я один, или ещё кто-то. Знаю только, что Ольга стала работать в «Петрополе», у Владимира Семенова, который нас учил. А вообще, для девчонок это непростая работа. Конечно, они очень аккуратно всё делают, даже замечательно, но как им ту же дверь поднять? Они же тяжёлые, одна створка килограммов по 60-70, а то и больше. Я тут их кантую, но даже мне тяжело.

— Сколько стоит отреставрировать старинную дверь?

— Простому человеку такая дверь, конечно, обойдётся очень дорого. Проще купить новую. Причем хорошую. Даже шикарную. Однако пока перспектива есть, и меня всё устраивает вполне. Помещение, конечно, мне уже маловато. Отопление электропушкой. В принципе, 17-18 градусов хватает - для работы это вполне комфортно. К тому же в старых дверях в этом плане есть большой плюс. Они стоят на улице, и температура на них почти не влияет - выдержаны временем.

— Если дверь с утратами, что делаете с ней?

— Если большого куска не хватает, вставляем деталь из нового дерева, но вообще стараемся использовать старую древесину. Берём её из отходов, из обрезков.

— В Черняховске вы уже успели какие-то двери сделать?

— Конечно. На улице Калинина, напротив администрации. Там есть красная дверь, у которой все селфи делают, а рядом наша. На Садовой ещё, где сейчас дом ремонтируют. Там фронтон восстанавливают, который в прошлом году упал. В этом доме есть зелёная дверь, которую в «Петрополе» (Реставрационно-художественная Мастерская Владимира Семёнова — прим. «Нового Калининграда») восстановили (там ещё витражные стекла не успели вставить), а справа наша. Она, конечно, простая филенка, но была просто в хлам. Это первая наша работа. Когда её привезли, мы даже не знали, что с ней делать. Но сделали, и хорошо. Также мы для Гурьевска дверь сделали, для частника из Озёрского района. А то, что я сейчас делаю — это двери с Суворова, у меня сын и двоюродная сестра живут в этом доме . Оказалось, что их в Калининграде реставрировать хотели, но я, как узнал... Да и в фонде капремонта нас попросили. В общем, делаю с удовольствием. Не хочу себя хвалить, но, в принципе, нормально получается.

— А то, что на отреставрированных дверях остаются различные отметки, вас не смущает? Вот эта дверь как будто бы жуком поедена.

— Это не жук, это коцки. Отпечатки времени. Это жизнь двери. Вот смотрите, я стал в одну банку гвозди собирать, которые мы вытащили из наших дверей. Сейчас-то мы больше саморезы используем, которые детали крепче стягивают. Шляпки под шпаклевку прячем. После того, как все покроется акриловым лаком, ничего видно не будет.

— Расстекловку вы сами делаете?

— Нет. У тех дверей, которые сейчас реставрирую, будут цветные стекла. То есть вставлять я буду сам, но стекла готовят другие люди. Если же простые стекла, то без проблем. Я как раз по случаю армированные стекла приобрел, которые очень похожи на немецкие. Попробовал их резать (подсмотрел, как это делается, в интернете), все четко. Дело в том, что обычные стекла мы не можем, у фонда капремонта требования такие. Нужны либо армированные, либо триплекс. Чтобы люди порезаться не могли.

Немецкие мастера и советская краска

— Немцы допускали ошибки?

— Конечно. На двери, которая сейчас у меня в мастерской, я заметил нарушение углов. Но я думаю, что немцы декор делали на месте уже. Дело в том, что дверь должна так встать, чтобы на ней все декоративные элементы совпали. Там, где не получалось соблюдать уровень, декор уезжал. Визуально это не очень заметно, но специалистам в глаза бросается. Но не стоит их за это упрекать. Немцы все равно сильные мастера. Этим дверям уже 110 лет, а они стоят. Конечно, тут надо и советским ребятам спасибо сказать за то, что часто красили. Краска — это консервант. Двери, которые много раз перекрашивали, крепкие, не поеденные. Правда, не все двери в таком хорошем состоянии. Где-то частичная замена была. Слабое место — нижняя часть двери. Бывает, что частично горелое восстанавливать приходится. Вот эта, например, снизу была забита ОСБ. Мы сначала подумали, что сейчас откроем, а там классно. Но открыли, а там, ё-моё, под плитой все было сгоревшее. Ни одной филенки целой не было. Но весь узор мы повторили в точности, профиль сохранили.

— Вы говорите, что сейчас работаете один. Напарника или подмастерье не ищете?

— Да, подмастерье ищу. Одного или двух учеников, желательно из Черняховска. Если сюда приходить и работать, то это действительно приходить надолго и работать. По-серьезному. Человеку должно быть интересно этим делом заниматься, по замку тоже надо будет помогать что-то делать. Тут можно и заработать довольно-таки неплохо. Я, к слову, самозанятый. Плачу налог. Все бумаги у меня в порядке. Работа идет по-честному.

— То есть зарплата будет выше среднего по Черняховску?

— Не буду говорить сколько, но зарабатывать тут можно. Насколько я знаю тут средние зарплаты 30-40 тысяч... Не намного, но, конечно, выше.

— Кто-то приходил уже свои силы пробовать?

— Сейчас мой напарник Александр только ушел. И тех, кто приходил и говорил «давай работать», не было. Может, люди просто боятся. Это очень ответственное дело. Человек должен быть рукастый. Учить с нуля сложно. Хотя, конечно, есть молодые ребята, которые хватают быстро. Людям старшего возраста будет сложно. Даже просто дверь с коробкой снять тяжело будет.

Текст и фото: Иван Марков / Новый Калининград