«У нас не Хогвартс»: в Железнодорожном задумали музей старинных дверей

Во время реконструкции Железнодорожного старинные деревянные двери заменили на новые с металлическим каркасом и декоративной накладкой из фанеры. Исторические двери отправили на хранение в местную администрацию. Они должны стать основой «музея старинных дверей», который хотят создать в посёлке. «Новый Калининград» побывал на обсуждении концепции музея в Фонде капитального ремонта и рассказывает, как к этой идее отнеслась общественность.

«Для развития Железнодорожного требуются определенные „якори“, — уверен руководитель Фонда капитального ремонта Олег Туркин. — Сейчас для этого сформирована креативная группа, в которую входят представители различных организаций и министерств. В Железнодорожный уже ездят туристические автобусы, и необходимо формировать философию этого места». Одним из таких якорей, по мнению Туркина, мог бы стать музей старинных дверей. Он уже предусмотрен генпланом на улице Коммунистической, 10. Раньше на этом месте стоял дом, сейчас — остатки подвалов и полуразвалившаяся стена. «С минимальными вложениями мы могли бы сформировать контуры музея. Эта идея родилась в ходе строительно-монтажных работ, потому что у нас появились двери, которые не хочется потерять. И музей — одна из возможностей дать им новую жизнь», — говорит глава Фонда капитального ремонта.

По словам культуролога Александры Макаревич, составившей карту старинных дверей Калининградской области, музей не должен стать хранилищем ненужных вещей. «Большинство людей просто не понимают, что такое музей. Это не склад, куда можно что-то забросить, пусть оно там пылью покрывается, и бабушки охраняют это во время чаепития... В музее должна быть постоянная экспозиция, где мы выставляем двери, петли, ручки. Можно расширить деталями лепнины, которую уже нельзя вернуть обратно. Я бы его условно назвала „Музеем архитектурных деталей“. Самое главное, музей должен быть комплексным учреждением. Лучше всего, чтобы на его базе работала мастерская или школа по реставрации. Можно приглашать туда людей, объяснять им, почему в их доме должна стоять старая дверь, а не новая железная. Людям надо объяснять, что архитектура определяет сознание», — уверена Александра Макаревич.

Двери могли бы стать туристическим брендом Калининградской области, считает культуролог. И если есть минимальный шанс на восстановление исторической двери на прежнем месте, его надо использовать. «Эта дверь пережила две мировых войны, советское время, самое страшное, что она пережила 90-е годы. И не хотелось бы, чтобы то, что пережило 120, 130, 140 лет, не пережило капитальный ремонт. Конечно, подлинность и аутентичность всегда чувствуется. Реплика, какая бы она ни была, всегда хуже по качеству. Она не имеет исторического и культурологического контекста. Мы уже не имеем дела с оригиналом и задумкой архитектора, который планировал этот дом. Нет энергии людей, которые 120 лет переходили через эти дома», — говорит Александра Макаревич.

Вариант концепции арт-пространства с использованием старинных дверей в Железнодорожном

Против музеефикации дверей Железнодорожного выступил создатель музея-квартиры Altes Haus Александр Быченко. «Я против музея дверей, простите, потому что при сохранении дверей главная задача — сохранить их на местах. Те двери, которые уже сняли [в Железнодорожном], нужно вернуть на место. Отреставрировать и поставить. Историческое наследие — это невосполнимый ресурс. Один раз сломав, восстановить потом репликой... Ну, оно лет через 200 станет, возможно, чем-то историческим. На сегодняшний день нам надо беречь то немногое, что у нас осталось», — заявил Быченко. По его словам, если музей старинных дверей всё же будет создан, то заниматься им должна не новая институция, а одна из существующих. Например, Историко-художественный музей или «Фридландские ворота», позиционирующие себя как музей истории места. «Мне кажется, это было бы правильнее, чем плодить сущности, потому что финансирование на новый музей, давайте будем реалистами, никто сейчас не даст», — отмечает Быченко.

Представитель движения «Прусское наследие», архитектор Олег Ли считает, что музей старинных дверей может стать местом, где снятые исторические двери могли бы храниться до тех пор, пока их не вернут на прежнее место. «Безусловно, я согласен, что те двери, которые стоят на зданиях [и имеют минимальный шанс на восстановление], нужно сохранять, реставрировать и оставлять на местах, но у нас есть примеры, когда это уже совсем гнилушка. Мне попадалось такое дерево, его нельзя держать в руках, оно распадается. Поэтому я хочу привести пример из другой сферы, — отмечает Олег Ли. — Есть много людей, которые считают практику существования зоопарков очень неправильной, потому что животных держат в неволе, а мы должны понимать, что другие виды должны жить в своём естественном ареале. Но зоопарки часто выступают депозитарием для сохранения редких вымирающих видов и их возвращения на волю. Мы можем говорить о том, что наш музей дверей — это место, где те двери, которые уже распадаются в прах, или те, которые уже сняты и находятся в достаточно приличном состоянии, но заменены на реплики на металлическом каркасе, могут прожить какой-то исторический период прежде, чем их вернут обратно на свои родные места».

На вопрос о том, возможно ли вернуть исторические двери Железнодорожного на место Олег Туркин ответил следующее: «Однозначно сказать я сейчас не могу, потому что надо понять сколько что стоит. Для меня основной вопрос здесь финансовый, как уложиться в бюджет». При замене дверей Фонд капремонт вынужден укладываться в строгую смету. Обычно это 20-25 тысяч рублей за квадратный метр. Реставрация, по словам Туркина, выходит гораздо дороже, к тому же в регионе есть острая нехватка реставраторов, что влияет на ценообразование. «У нас не Хогвартс, у нас нет волшебных палочек. Мы Фонд капитального ремонта многоквартирных домов — некоммерческая специализированная организация. И напоминаю, что взнос [за капремонт] у нас один из самых маленьких в стране», — говорит Олег Туркин. «Мне кажется, мы все пришли к мнению, что двери надо оставлять на месте. С этим согласны все, — заявила Александра Макаревич. — Но если есть какие-то вещи, которые никуда не встанут, нам же не дали точного ответа, можно ли двери поставить на место или нельзя. Но что дальше с этим делать? Вот если вам скажут нельзя? Дальше же надо будет двигаться, поэтому этот вопрос музея или инсталляции [старинных дверей] надо вынести в отдельную плоскость. Мне кажется, сегодня нам надо остановиться на том, что мы сохраняем оригиналы, ищем подрядчика, который готов сделать работу за финансы, которые может оплатить Фонд капремонта и дать гарантию. Мне кажется, тезис, с которым все согласны, — это то, что двери надо сохранить».