Архитекторы Кубасов и Идиатулин: в градостроительной политике региона нет экспертов
16 декабря 2024, 11:20
Александр Кубасов и Игорь Идиатулин — калининградские архитекторы из «Архитектурной мастерской 4+». Вместе с руководителем бюро Сергеем Гулевским они часто высказывают своё мнение по поводу судьбы знаковых архитектурных объектов, о теории и практике планировки, застройке и городской среде. «Новый Калининград» встретился с экспертами, чтобы выяснить, что городу делать с опустевшей Центральной площадью (Королевской горой), стоит ли застраивать остров Канта и как добиться того, чтобы власть прислушивалась к архитекторам. Первая часть беседы вышла 6 декабря, можно прочитать ее по ссылке. Публикуем вторую ее часть.
Новый Калининград: — Что можете сказать о застройке острова Октябрьского? Вы понимаете её концепцию?
Александр Кубасов: — Начиналось всё весьма позитивно: в 2019 году при поддержке КБ «Стрелка» (московская консалтинговая компания, оказывающая услуги в области городского развития — прим. «Нового Калининграда») международным консорциумом архитектурных бюро (LDA Design, MAP Architects, WSP) был разработан мастер-план острова Октябрьский. Проект стал лауреатом престижной международной премии за лучшие проекты городских пространств. Но впоследствии в силу ряда объективных причин проект планировки стал сильно расходиться с первоначальным мастер-планом. Изменилась этажность, пропорции кварталов, некоторые участки были укрупнены и т.д. Пропала некогда сформированная визуальная композиция застройки. Сейчас, к сожалению, каждый осваивает свой участок, руководствуясь техническим заданием заказчика и опираясь на ПЗЗ, и не видит общей картины развития застройки. В этом, мне кажется, основная проблема.
НК: — Если говорить о застройке Октябрьского острова, где ещё недавно было практически пустое место, удаётся ли выдержать цельность и высотность застройки, которая была изначально заявлена мастер-планом?
Кубасов: — Конечно, хотелось бы, чтобы высокая планка качества архитектуры заданная, проектами бюро Snøhetta (бюро Snøhetta проектировало здание филиала Большого театра на Острове и соседний пятизвёздочный отель — прим. «Нового Калининграда»), бюро «Меганом» (спроектировало здание филиала Третьяковской галереи, а также комплекс зданий высшей школы театрального и музыкального искусств — прим. «Нового Калининграда») поддерживалась на должном уровне, чтобы в итоге появился мастер-план, пространственная модель застройки с учётом высотных параметров участков, заложенных в проекте планировки. Сейчас мы видим только проект планировки с пятнами кварталов, и многие застройщики идут по пути наименьшего сопротивления. А это стилобат и башни с нарезкой типовых этажей. Следуя по этому пути, сложно достичь разнообразной и гармоничной городской среды.
Игорь Идиатулин: — Проект застройки Острова был сделан «Стрелкой». Это был хороший проект. На его основе был разработан проект планировки. Кварталы были переменной этажности. Основная застройка — 7−8 этажей с включением высотных акцентов. Это была комфортная среда. В итоге высотные параметры выросли до 26 этажей, ширина улиц увеличилась, и сегодня говорить о какой-то комфортной городской среде уже сложно. Это, безусловно, расстраивает, потому что у нас была хорошая возможность с общим пониманием конечного результата учесть все ошибки, допущенные ранее при проектировании крупных микрорайонов, планомерно развивать территорию и по ходу развития вносить коррективы в зависимости от обстоятельств, если они необходимы. Но вместо того, чтобы их учесть, мы опять наступаем на одни и те же грабли. Это касается и сетей, и транспорта, и концепции в целом. Этих проблем можно было бы избежать, если бы «Стрелка» не ограничилась концепцией, а довела бы работу до логического завершения — проекта планировки. Возможно, к разработке концепции нужно было бы привлечь местных специалистов, знакомых с нашими российскими нормативами, а так потерялась преемственность в принятии решений и красивая концепция осталась лишь на картинках.
НК: — Вы уже упомянули бюро Snøhetta. Что можете сказать о здании Большого театра?
Кубасов: — Snøhetta — одна из ведущих архитектурных мастерских мира, и, я считаю, Калининграду очень повезло, что у нас появится объект, спроектированный этой мастерской. Это обстоятельство, безусловно, повысит престиж города. Что касается самого здания театра, то это сложное, выразительное здание, в нём есть образ, очень смелые конструктивные решения. Реализация объекта такого уровня будет событием всероссийского масштаба.
НК: — Филиал Третьяковки почти готов. В соцсетях ему уже придумали несколько новых названий (вероятно, они не понравятся проектировщикам).
Кубасов: — Знаю, что у многих неоднозначное к нему отношение. В данном случае образ музея продиктован супрематизмом, читается отсылка к русскому авангарду. В этом здании тоже использованы интересные конструктивные решения, в нём интересное внутреннее пространство. Нужно подождать, когда всё будет окончательно реализовано. Снаружи объект несколько аскетичный, но почему нет? Наверное, он имеет право на жизнь. В настоящий момент вырисовываются контуры музейной площади, спроектированной звёздами российской и мировой архитектуры.
НК: — Если вернуться к соблюдению концепции застройки Острова, то кому горожане вопросы должны задавать? Только «Корпорации развития», так ведь? Хотя, казалось бы, это в теории должна быть компетенция главного архитектора города или области.
Идиатулин: — Да, но у главного архитектора области и города, по сути, нет полномочий. Главный архитектор области должен быть как минимум заместителем министра градостроительной политики, а, может, и министром. «Корпорация развития» — это же не архитектурное бюро. Это скорее инструмент реализации, а на данном этапе нужен инструмент градостроительного планирования, в первую очередь концептуального. Таким инструментом было бюро «Сердце города» когда-то. Если отмотать назад и посмотреть на уровень организации процессов и результаты, то с уверенностью можно сказать, что это то, что нужно по Острову сейчас. Возвращаясь к главным архитекторам, их необходимо наделить полномочиями, расширить штат профильными специалистами, в первую очередь архитекторами, как на постоянной, так и на консультативной основе. Чтобы они не проверкой паспортов фасадов занимались, а стратегией развития города и области, градостроительными вопросами. Их знания и опыт вполне позволяют это делать.
НК: — Ещё недавно в Калининградской области был советник губернатора по архитектуре.
Идиатулин: — Эту должность упразднили, контракт закончился, а продлевать не стали, к сожалению. И повторюсь, в министерстве градостроительной политики министром либо его первым замом должен быть главный архитектор. Это даст возможность выстроить диалог с архитектурным сообществом и эффективно решать профильные задачи.
НК: — Вот у регионального Фонда капремонта есть архитектор.
Идиатулин: — Поэтому там и результат есть. В Калининграде масса хороших архитекторов, которые могут принимать взвешенные решения. Например, Андрей Анисимов (главный архитектор Калининграда — прим. «Нового Калининграда») — человек, который имеет уже огромный опыт и как архитектор, и как чиновник. А он сидит и согласовывает НТО и паспорта фасадов, проекты благоустройства, т.е. сосредоточен на решении второстепенных задач. Главные архитекторы города и области — это же серьёзные должности, но сейчас они полностью обесценены. Мы об этом говорим постоянно.
Правление КОСАР (калининградское отделение Союза архитекторов России — прим. «Нового Калининграда») постоянно пытается взаимодействовать с властью, но не всегда получается наладить диалог. От власти должен быть запрос или, по крайней мере, какое-то понимание того, что сейчас происходит в градостроительной сфере. Нужно пригласить профильных специалистов во властные структуры, чтобы выстроить взаимодействие и постепенно решать задачи. В настоящее время у архитекторов нет возможности повлиять на ситуацию. А грамотные специалисты, которые могут заняться административной работой, у нас, безусловно, есть. Необходимо привлекать к работе Союз архитекторов, председателя КОСАР Игоря Ли. Он на протяжении многих лет занимал должности главного архитектора Светлогорска и Калининграда. У него огромный управленческий опыт. Такие люди должны быть в министерстве градостроительной политики. Александр Попадин — очень интересный человек, неординарный организатор. Совместно с Олегом Васютиным и Ольгой Мезей они создали, я считаю, прекрасный инструмент. «Сердце города» выполняло очень важную роль, оно выстраивало коммуникацию между властью, архитекторами и гражданским обществом. Проводились социологические исследования, проходили выставки, публичные обсуждения проектов — это очень важно для выработки коллективного видения будущего нашего города. Оно смогло наладить тот диалог, о котором мы говорили ранее. Очень жаль, что этот опыт просуществовал так недолго.
НК: — Если подвести итог темы архитекторов во власти, кто их туда должен пригласить?
Идиатулин: — Запрос должен быть от самой власти, конечно. К примеру, губернатор должен сказать: «Ребята, смотрите, у нас есть министерство градостроительной политики, нам в этом министерстве нужен архитектор, чтобы мы начали заниматься градостроительной политикой. Архитекторы в министерстве могут привлекать к совместной работе представителей Союза архитекторов, экспертный совет при КОСАР, специалистов смежных специальностей: историков, культурологов, журналистов, социологов, гражданских активистов. Необходимо продолжить и всячески развивать практику проведения архитектурных конкурсов на проектирование уникальных объектов и застройку ответственных участков в городе и области.
Касаемо конкурсов, важна финансовая составляющая. Ведь результат останется на столетия, и экономить на данном этапе ни в коем случае нельзя.
Кубасов: — Чтобы привлечь к участию в конкурсе серьёзные архитектурные мастерские с именем, должен быть соответствующий призовой фонд. Если вернуться к Королевской горе, то, по моему мнению, на столь ответственный участок города, на его центральную часть, должен проводиться заказной конкурс с участием ведущих мастерских страны с привлечением специалистов по транспортной инфраструктуре, социологов, экологов, чтобы была просчитана экономическая модель развития. То есть должен быть в результате разработан серьезный фундаментальный труд с поэтапной схемой реализации.
НК: — В теории ещё недавно у нас были два места власти: площадь Победы и Центральная площадь. Причем они «спорили» между собой за право считаться настоящим центром города. Но правительство области вообще где-то в стороне находится, оно как будто в этом споре не участвует.
Идиатулин: — Наверное, приемная губернатора должна быть в географическом центре, на Королевской горе. Это место должно быть отправной точкой. Но, опять же, этот запрос должен быть сверху.
НК: — Башин предлагал сделать православный центр там. Что думаете по этому поводу?
Кубасов: — Функциональное наполнение Королевской горы может быть разноплановым. Как один из сценариев развития — якорную функцию может взять на себя региональный парламентский центр, здание правительства с главным залом торжественных приёмов. Именно такую идеологическую составляющую и нёс канувший в Лету Дом Советов. Королевская гора с возвышавшимся над городом замком — издревле была местом власти. За восьмивековую историю города с Королевской горой связано огромное количество событий как регионального, так и общеевропейского значения, в том числе тесно связанных с историей России. Логично было бы возродить это функциональное, политическое значение Центральной площади/Королевской горы. Что касается вопроса о появлении православного центра, то в нашем конкурсном проекте было предложение восстановить Бург-кирху располагавшуюся на берегу Нижнего пруда. В ней мог бы разместиться некий духовный центр. Но стоит ли непосредственно размещать его на территории Королевской горы — вопрос дискуссионный.
НК: — Может, там нужен крупный культурный центр?
Кубасов: — Безусловно, в состав нового градостроительного ансамбля может войти и музейный комплекс, картинная галерея, может быть, новое здание филармонии, театральная концертная площадка. Вопрос функционального наполнения открыт, и можно рассмотреть различные варианты. Если мы абстрагируемся и посмотрим на исторический центр любого крупного города, мы сможем увидеть конгломерат функций, вполне гармонично сосуществующих вместе.
НК: — В 2015 году вы занимались проектом «Ватерфронт». Можете рассказать о своей задаче?
Кубасов: — Разработка концепции ревитализации набережных реки Преголи «Ватерфронт» была одним из этапов подготовки к проведению международного конкурса. Прибрежные территории — контекстные, это связующее звено между исторической частью и остальным городом. Нашей задачей было осмысление прибрежных территорий. Как повернуть город к реке, к его ценнейшему ресурсу, каким образом наполнить их жизнью.
НК: — Какой отрезок вы брали?
Кубасов: — От двухъярусного моста, оба рукава Преголи и до Рыбной деревни (до Юбилейного моста). Вся эта огромная территория была разбита на составные части, на сюжеты, их было порядка десяти. К каждой из них был свой особый подход с учётом истории места.
НК: — И чем всё в итоге закончилось? Хотя бы частично реализуется этот проект?
Кубасов: — Концепция ревитализации набережных не была полноценным проектом, предполагающим детальное воплощение, а лишь своеобразной декларацией о намерениях. Она должна была ответить на вопрос, как может развиваться та или иная прибрежная территория. В настоящее время на территории «Ватерфронта» реализованы проект «Ластадие», набережная Музея Мирового океана активно развивается, реализуется проект на Портовой около эстакадного моста (на этом месте располагалась Седельная площадь), проектируется комплекс около синагоги, благоустроен Биржевой сквер, приведён в порядок остров Канта с набережными. Очевидно, что за девять лет с момента разработки концепции произошли позитивные изменения. Очень перспективная площадка по улице Портовой до двухъярусного моста. Думаю, что в будущем на месте автостоянки тоже появится некий комплекс, который сможет связать Музей Мирового океана и Фридрихсбургские ворота. Очень хочется, чтобы наконец сдвинулся с мёртвой точки проект приспособления зданий бывшей Янтарной мануфактуры. Разрозненные ныне достопримечательности должны быть связаны общим маршрутом с обустроенным городским пространством.
НК: — Вашему бюро приходилось отказываться от предложений заказчиков?
Кубасов: — У нашей мастерской за более чем за тридцатилетнюю историю сложились определённые принципы работы. Мы не будем браться за проекты, противоречащие нашей внутренней идеологии. Мы постоянно пытаемся критически подойти к своей работе. И если видим, что можно улучшить и принять более рациональные решения, всегда на это идём и пытаемся убедить заказчика.
В качестве примера можно привести проект на острове Октябрьском (речь о будущей жилой застройке рядом с филиалом Третьяковской галереи, где инвестором выступает «КалининградСтройИнвест» — прим. «Нового Калининграда»). Сначала мы разработали один вариант концепт-проекта, прошли с ним Градсовет, заказчика он устраивал, но через какое-то время поняли, что можно добиться другого качества архитектурных решений. Мы не хотим сказать, что это был плохой проект, но с течением времени появилось несколько другое видение. И мы пошли на то, чтобы доработать первоначальный вариант. Провели дополнительные переговоры с заказчиком, и он тоже пошёл навстречу. В итоге мы вынесли на Градсовет второй вариант, который был в итоге утверждён.
НК: — Вы также занимались проектированием высотного ЖК на въезде в Калининград по улице Невского, который в ближайшем будущем будет доминантой в том районе. Там было изменение высотности, на которое власти легко согласились. Как всё это происходило?
Идиатулин: — Проект жилого комплекса «Невский парк» (инвестором также выступает «КалининградСтройИнвест»- прим. «Нового Калининграда»), и, соответственно, градостроительная идеология были разработаны другим архитектурным бюро. Неоднократно проект выставлялся на Градостроительном совете, и решения по северной части комплекса каждый раз подвергались критике со стороны членов Совета. Были долгие переговоры с заказчиком о нашем участии в этом проекте. «Влезать» в чужой проект не в правилах мастерской, это и с точки зрения этики неправильно, и с той точки зрения анализа проекта. Всегда возникают какие-то свои идеи по улучшению проекта в целом. В итоге мы согласились разработать своё предложение именно по северной части комплекса, учитывая уже запроектированный контекст. История получилась примерно такая же, как с Островом. Мы разработали концепт, практически сделали эскизный проект. И когда уже всё было готово к Градсовету (осталось только сделать визуализацию), мы сами для себя решили, что ответили не на все вопросы. Место там очень ответственное, и решение должно ему соответствовать. Надо отдать должное заказчику, он пошел на увеличение сроков. В итоге, не меняя концептуального градостроительного решения, проект претерпел серьезные изменения.
В принятии решений очень помог макет, ещё раз убедились, что даже хорошо построенная компьютерная модель не даёт такого полноценного восприятия градостроительной ситуации, как склеенный макет. И, скажем так, с уверенностью в принятых решениях, защитили проект на Градостроительном совете.
НК: — Несколько лет назад «Автотор» планировал строить за Большой Окружной «спутник Калининграда» на 50 тысяч человек. Закладывали его ещё в 2013 году. Вы ведь тоже принимали в этом участие? Что в итоге получилось?
Кубасов: — У компании «Автотор» были планы построить этот город-спутник на выезде из города в районе Люблинского шоссе. Был большой участок земли, на котором московские архитекторы разработали концепцию. Мы разрабатывали проект детальной планировки одного из участков. Его якорным объектом был японский медицинский центр (это был 2019 год). Инвестор хотел построить крупный медцентр, где могли бы проходить лечение жители области, России и даже граждане сопредельных государств. Сейчас, к сожалению, проект приостановлен.
Идиатулин: — В рамках этого проекта мы разрабатывали спортивный и многофункциональный развлекательный центры, в концепции была небольшая городская площадь, школа, два детских сада, медицинский центр и жилой комплекс, состоящий из домов-кварталов в северной части участка и переходящий в живописное ландшафтное решение в южной части, ближе к озеру, с одноподъездными урбан-виллами на 5–6 квартир.
НК: — «Автотор» успел где-то презентовать свою концепцию города-спутника?
Идиатулин: — Губернатор и глава «Автотора» презентовали проект в японском парламенте, так как финансирование центра и части инфраструктуры предполагалось с японской стороны.
На начальном этапе разработки проекта мы убедили заказчика начать не с эскизного проекта, а сначала сделать полноценный проект застройки, чтобы было понимание всех параметров, стилистики и объемных решений. То есть не обязательно, чтобы потом только наша мастерская вела дальнейшее проектирование. «Проектный лот» могла взять любая организация, которая бы понимала весь контекст и общую концепцию.
Ближе к дороге у нас была высотная застройка, по 8 этажей, а к озеру она спускалась до 4 этажей. У каждой линии застройки была характерная черта. Были и более современные варианты, и региональные мотивы.
НК: — Инвестор отказался от своих планов?
Идиатулин: — Нами был выполнен проект застройки, часть проектных работ по основным магистральным инженерным сетям. Остальное лучше у руководства предприятия уточнить.
НК: — «Сиреневым бульваром» в районе улицы Таганрогской тоже вы занимались? Несмотря на окраину города, там внезапно появляется не высотный квартал, а малоэтажная застройка.
Кубасов: — В этом проекте мы постарались комплексно подойти к формированию полноценной городской среды. Задача, которую мы поставили перед собой, — не просто спроектировать некий жилой комплекс, а создать комфортную для проживания среду, интегрированную в существующий городской контекст. Чтобы новый жилой комплекс не стал инородным телом, а вписался в существующую малоэтажную застройку. В зоне пешеходной доступности важно предусмотреть инфраструктуру для обслуживания населения, необходимо решить вопрос безопасности, в перспективе благоустроить прилегающий зеленый массив, создав тем самым дополнительную рекреационную зону для жителей всего района. Были спроектированы и построены новые участки улиц. Появился пешеходный бульвар, ведущий в парковую зону, в центре нового района образовалась площадь-сквер с фонтаном, местом отдыха для всех возрастных групп. На этот сквер ориентированы встроенные помещения, в которых разместятся различные сервисы: магазины, кафе, салоны красоты и т.д Жилая застройка делится на квартальную, формирующую уличную линию, и отдельно стоящие одноподъездные дома повышенной комфортности, граничащие с частной застройкой.
НК: — Что ещё по вашим проектам в регионе реализуется или уже реализовано?
Кубасов: — За продолжительную историю мастерской было спроектировано множество жилых и общественных зданий в Калининграде и на территории большой России. Среди них можно выделить «Времена года» (Липовая аллея, продолжение улицы Артиллерийской), рядом — «Зелёный остров», крупные жилые комплексы на Сельме, в районе улицы Островского). По проектам мастерской построены Храм Кирилла и Мефодия на проспекте Мира, храм Андрея Первозванного, Собор Александра Невского в Балтийске.
В настоящее время начинается строительство гостиницы в Пионерском. Вторая гостиница, на соседнем участке, сейчас проходит экспертизу. Проектируются дома на Острове.
Текст: Иван Марков, фото: Юлия Власова / Новый Калининград, слайды предоставлены «Архитектурной мастерской 4+»
